Фавста (Фауста) Кизическая. Евиласий Кизический. Максим Кизический

Краткие жития мученицы Фавсты (Фаусты), мучеников Евиласия и Максима

Свя­тая му­че­ни­ца де­ви­ца Фав­ста и с нею Еви­ла­сий и Мак­сим по­стра­да­ли во вре­мя го­не­ния на хри­сти­ан им­пе­ра­то­ра Дио­кли­ти­а­на в го­ро­де Ки­зи­ке (Ми­зия) меж­ду 305–311 го­да­ми.

Свя­тая Фав­ста бы­ла вос­пи­та­на ро­ди­те­ля­ми-хри­сти­а­на­ми и, ра­но оси­ро­тев, про­во­ди­ла стро­гую и доб­ро­де­тель­ную жизнь. Слух о ней, как о хри­сти­ан­ке, до­шел до пра­ви­те­ля, и к свя­той был по­слан 80-лет­ний жрец Еви­ла­сий, чтобы при­ну­дить ее к от­ре­че­нию от Хри­ста. Свя­тая му­же­ствен­но ис­по­ве­да­ла свою ве­ру и бы­ла под­верг­ну­та мно­гим тяж­ким му­кам, но, под­креп­ля­е­мая Гос­по­дом, не ощу­ща­ла стра­да­ний. За­клю­чив свя­тую в де­ре­вян­ный ящик, му­чи­те­ли из­не­мог­ли, пы­та­ясь рас­пи­лить его пи­ла­ми или сжечь в огне — не толь­ко са­ма свя­тая му­че­ни­ца, но и ящик оста­ва­лись невре­ди­мы­ми, охра­ня­е­мые Бо­же­ствен­ной си­лой. Жрец Еви­ла­сий был по­ра­жен оче­вид­ным про­яв­ле­ни­ем си­лы Бо­жи­ей, уве­ро­вал в Спа­си­те­ля и ис­по­ве­дал се­бя хри­сти­а­ни­ном.

Для рас­сле­до­ва­ния де­ла ца­рем был по­слан епарх Мак­сим, ко­то­рый на­чал ис­тя­зать стар­ца, уве­ро­вав­ше­го во Хри­ста. Еви­ла­сий об­ра­тил­ся к свя­той Фав­сте и по­про­сил ее по­мо­лить­ся за него, по­сле че­го му­же­ствен­но пре­тер­пел му­че­ния. Свя­тую Фав­сту от­да­ли на рас­тер­за­ние хищ­ни­кам, но зве­ри ее не кос­ну­лись. То­гда ей вон­зи­ли гвоз­ди в лоб, гла­за, грудь и дру­гие ча­сти те­ла и, на­ко­нец, бро­си­ли в ки­пя­щий ко­тел вме­сте со свя­тым Еви­ла­си­ем. При этом му­че­ни­ки мо­ли­лись за сво­их му­чи­те­лей.

Ви­дя ве­ру и тер­пе­ние свя­тых и спо­до­бив­шись небес­но­го ви­де­ния, епарх Мак­сим так­же об­ра­тил­ся ко Хри­сту, мо­лил Его о про­ще­нии сво­их гре­хов и, бро­сив­шись в ко­тел, в ко­то­ром ис­тя­за­лись свя­тые Фав­ста и Еви­ла­сий, вме­сте с ни­ми удо­сто­ил­ся му­че­ни­че­ской кон­чи­ны.

Полные жития мученицы Фавсты (Фаусты), мучеников Евиласия и Максима

В прав­ле­ние нече­сти­во­го ца­ря Мак­си­ми­а­на, в го­ро­де Ки­зи­ке^[1], жи­ла некая юная де­ви­ца, по име­ни Фав­ста. Она бы­ла до­че­рью бо­га­тых хри­сти­ан, ко­то­рые вос­пи­та­ли ее в ду­хе хри­сти­ан­ско­го уче­ния; но три­на­дца­ти лет она оси­ро­те­ла. По смер­ти ро­ди­те­лей де­ви­ца Фав­ста всё вре­мя про­во­ди­ла в по­сте, мо­лит­ве и в чте­нии Свя­щен­но­го Пи­са­ния.

Стро­го со­блю­дая свое дев­ство, она пре­зи­ра­ла все пре­ле­сти ми­ра се­го: и бо­гат­ство, и рос­кошь, и вся­кое пло­то­уго­дие, и про­хо­ди­ла тес­ный и при­скорб­ный путь жиз­ни, — по­че­му и ста­ла ско­ро всем из­вест­на и все­ми про­слав­ля­е­ма; ибо столь доб­ро­де­тель­ная жизнь не мог­ла ута­ить­ся от лю­дей, по сло­ву Гос­по­да: "Вы — свет ми­ра. Не мо­жет укрыть­ся го­род, сто­я­щий на вер­ху го­ры" (Мф.5:14). Слух о Фав­сте до­шел до са­мо­го ца­ря Мак­си­ми­а­на. Мак­си­ми­ан тот­час же по­слал в Ки­зик пер­во­го сво­е­го жре­ца, по име­ни Еви­да­сия, дабы он отыс­кал и схва­тил неве­сту Хри­сто­ву. При этом царь ему ска­зал:

— Ес­ли она со­гла­сит­ся при­не­сти жерт­ву бо­гам, — да бу­дет ей бла­го; ес­ли же нет, — то брось ее в глу­би­ну вод­ную.

Еви­ла­сий, при­быв в Ки­зик, на­шел Фав­сту ле­та­ми юною, но ве­рою и ра­зу­мом вполне со­вер­шен­ною. Взой­дя на су­ди­ли­ще свое, он стал при­нуж­дать ее при­не­сти жерт­ву лож­ным бо­гам. Но свя­тая на это ему от­ве­ча­ла:

— Я не при­не­су жерт­вы тем бо­гам, ко­то­рые и глу­хи, и сле­пы, и не бо­лее, как про­из­ве­де­ние рук че­ло­ве­че­ских. Я имею на небе­сах От­ца и Же­ни­ха — Иису­са Хри­ста и не мо­гу оста­вить Его, не мо­гу оста­вить на­сле­дия, ко­то­рое имею у Гос­по­да мо­е­го.

То­гда Еви­ла­сий ска­зал ей:

— Фав­ста, при­не­си жерт­ву бо­гам, чтобы не уме­реть те­бе злою и му­чи­тель­ною смер­тью.

Свя­тая на это от­ве­ча­ла:

— Не счи­тай ме­ня жен­щи­ною нера­зум­ною: хо­тя мне и ма­ло лет, но серд­це я имею му­же­ствен­ное и со­вер­шен­ное.

То­гда Еви­ла­сий, ис­пол­нив­шись яро­сти, по­ве­лел остричь во­ло­сы на го­ло­ве свя­той, на бес­че­стие и по­ру­га­ние ее, и, по­ве­сив на де­ре­ве, бес­по­щад­но бить ее. Фав­ста же, же­сто­ко му­чи­мая, воз­ве­дя очи свои на небо, ста­ла мо­лить­ся Бо­гу. Ко­гда она мо­ли­лась, блес­ну­ла вдруг столь ужас­ная мол­ния, что мно­гие бы­ли уби­ты ею. Уви­дев это, Еви­ла­сий силь­но ис­пу­гал­ся и при­звав свя­тую, ска­зал ей:

— Де­ви­ца, ска­жи мне, кто ты? ибо я ви­жу, что ты со­вер­ша­ешь вол­шеб­ные де­ла.

Свя­тая от­ве­ча­ла:

— По­слу­шай ме­ня, Еви­ла­сий, при­ка­жи жи­во­пис­цу на­пи­сать мое изо­бра­же­ние, а так­же изо­бра­зить и все эти му­че­ния, ко­то­рые я пре­тер­пе­ваю.

Ко­гда эта прось­ба ее бы­ла ис­пол­не­на, Фав­ста ска­за­ла ему:

— Да бу­дет те­бе из­вест­но, что как это изо­бра­же­ние не стра­да­ет и не пре­тер­пе­ва­ет тех мук, ко­то­рые здесь изо­бра­же­ны, так и те­ло мое не ощу­ща­ет тех стра­да­ний, ко­то­рые ты мне при­чи­ня­ешь: ду­ша моя все­це­ло укреп­ле­на в Гос­по­де мо­ем; ты же что хо­чешь на­до мною еще де­лать, ис­пол­няй ско­рее.

То­гда Еви­ла­сий при­ка­зал по­ло­жить свя­тую Фав­сту в де­ре­вян­ный ящик, и, за­бив его де­ре­вян­ны­ми гвоз­дя­ми, пе­ре­пи­ли­вать. Слу­ги со ста­ра­ни­ем ста­ли ис­пол­нять при­ка­зан­ное им, а свя­тая в ящи­ке вос­пе­ва­ла, вос­хва­ляя Гос­по­да. Слу­ги дол­го пе­ре­пи­ли­ва­ли этот ящик, но не в со­сто­я­нии бы­ли пе­ре­пи­лить его: пи­ла не мог­ла кос­нуть­ся му­че­ни­цы, как ка­ко­го-ни­будь креп­ко­го ада­ман­та. На­ко­нец от из­не­мо­же­ния слу­ги ста­ли как бы мерт­вы­ми. То­гда, при­дя к Еви­ла­сию, они ска­за­ли:

— Гос­по­дин наш, жен­щи­на, ко­то­рую ты от­дал нам на му­че­ние, мы пе­ре­пи­ли­ва­ли за­клю­чен­ную в ящи­ке от пер­во­го ча­са до ше­сто­го, но ни­че­го не мог­ли сде­лать: мы пе­ре­ме­ни­ли шесть пил, но ее да­же и не кос­ну­лись; мы под­жи­га­ли этот ящик, чтобы сжечь ее в нем, но огонь не толь­ко был бес­си­лен пе­ред нею, но да­же и не опа­лил ящи­ка. Она же все это вре­мя пе­ла: "Бу­дешь ли пе­ре­хо­дить через во­ды, Я с то­бою, — через ре­ки ли, они не по­то­пят те­бя; пой­дешь ли через огонь, не обо­жжешь­ся, и пла­мя не опа­лит те­бя" (Ис.43:2).

Вы­слу­шав это, Еви­ла­сий весь­ма сму­тил­ся и, при­звав к се­бе свя­тую, ска­зал ей:

— Ты ме­ня очень удив­ля­ешь, тво­ря та­кие чу­де­са! Мне уже вот во­семь­де­сят лет, но я ни­ко­гда ни­че­го по­доб­но­го не ви­дал. За­кли­наю те­бя Бо­гом тво­им, в Ко­то­ро­го ты ве­ру­ешь, ска­жи мне всю ис­ти­ну.

Свя­тая Фав­ста ему от­ве­ти­ла:

— Умо­ляю те­бя, гос­по­дин мой, при­леж­но вы­слу­шай то, что я те­бе ска­жу: это си­ла Бо­жия со­хра­ня­ет ме­ня сре­ди мо­их му­че­ний, как ты сам ви­дел; и ес­ли ты те­перь со вни­ма­ни­ем по­слу­ша­ешь ме­ня, то ско­ро и сам об­ра­тишь­ся к мо­ей ве­ре.

На это Еви­ла­сий ска­зал ей:

— Го­во­ри ско­рее ис­ти­ну, я бу­ду те­бя слу­шать.

То­гда свя­тая ска­за­ла ему:

— Бог бес­смер­тен и ве­чен, и все де­ла Его суть ис­тин­ны, суд же Его свят и пра­ве­ден, и Он вез­де со­хра­ня­ет ра­бов Сво­их, жи­ву­щих пра­вед­но и свя­то и ис­пол­ня­ю­щих свой доб­лест­ный по­двиг; со­хра­ня­ет всех тех, ко­то­рые сво­ею жиз­нью усты­ди­ли диа­во­ла, от­верг­ли и пре­зре­ли идо­лов, по­чи­та­е­мых ва­ми за бо­гов, и по­бе­див­ших зло ми­ра се­го. Все­выш­ний Бог хра­нит от вся­ко­го зла, кои, пре­зрев все зем­ное, стре­мят­ся к небес­но­му и, жи­вя бла­го­че­сти­во, со­блю­да­ют за­по­ве­ди Бо­жии бес­по­роч­но. И это по­то­му, что та­кие лю­ди по­зна­ли Его, как Еди­но­го Бо­га, и убе­ди­лись, что нет дру­го­го бо­га, кро­ме То­го, Ко­то­рый со­шел с небес на зем­лю и, все­лив­шись в утро­бу Пре­свя­той и Пре­чи­стой Де­вы, бла­го­во­лил неиз­ре­чен­но от Нее ро­дить­ся; а по­том, при­дя в воз­раст, со­вер­шил мно­го пре­слав­но­го и чу­дес­но­го и, на­учив лю­дей ис­тине, доб­ро­воль­но вос­шел на крест и по­стра­дал за нас, дабы спа­сти нас; бу­дучи по­гре­бен, в тре­тий день Он вос­крес и во сла­ве воз­нес­ся на небо, чтобы при скон­ча­нии ве­ков опять явить­ся, су­дить жи­вых и мерт­вых и воз­дать каж­до­му по де­лам его. Вот по­че­му мы и сле­ду­ем Хри­сту, от­да­вая се­бя ра­ди Цар­ства Небес­но­го на ра­ны и му­че­ния, для то­го, чтобы нам не по­гиб­нуть веч­но; мы здесь, на зем­ле, уми­ра­ем, там же бу­дем жить нескон­ча­е­мою жиз­нью.

Вы­слу­шав это, Еви­ла­сий по­знал ве­ли­кую си­лу Бо­га Жи­во­го. Уми­лив­шись серд­цем, он пе­ре­ме­нил­ся к луч­ше­му. Сняв со свя­той му­че­ни­цы Фав­сты узы, он предо­ста­вил ей пол­ную сво­бо­ду.

То­гда один из ра­бов Еви­ла­сия, явив­шись к ца­рю Мак­си­ми­а­ну, ска­зал ему:

— Го­су­дарь, Еви­ла­сий оскор­бил твое до­ве­рие к нему и те­перь хо­чет стать хри­сти­а­ни­ном; по­се­му, по­ка еще он не при­нял хри­сти­ан­ства, по­ста­рай­ся удер­жать его от это­го за­блуж­де­ния.

Царь, услы­шав это, весь­ма опе­ча­лил­ся. При­звав тот­час же епар­ха сво­е­го Мак­си­ма, ко­то­рый от­ли­чал­ся ве­ли­кою же­сто­ко­стью и бес­че­ло­ве­чи­ем, он, по­сле за­кля­тия пред бо­га­ми, по­слал его в Ки­зик к Еви­ла­сию.

При­дя в Ки­зик, Мак­сим, стал, с ве­ли­кою яро­стью, так до­пра­ши­вать бла­жен­но­го Еви­ла­сия:

— Ска­жи мне, злой че­ло­век, как смел ты оста­вить на­ших ве­ли­ких бо­гов и, пре­зрев их, по­ве­рил безум­ным хри­сти­а­нам и всту­пил в об­ще­ние с ни­ми?

Еви­ла­сий на это от­ве­чал:

— Кля­нусь мо­ею го­ло­вою, что ес­ли ты вы­слу­ша­ешь де­ви­цу Фав­сту, то ско­ро то­же по­зна­ешь ис­тин­но­го Бо­га и бу­дешь чув­ство­вать се­бя бла­жен­ным.

То­гда епарх Мак­сим, силь­но раз­гне­вав­шись, по­ве­лел по­ве­сить Еви­ла­сия на де­ре­во и же­сто­ко бить его^[2]. И дол­го здесь тер­за­ли свя­то­го му­че­ни­ка; он же сре­ди сво­их стра­да­ний так мо­лил­ся Хри­сту Бо­гу:

— Вла­ды­ко, Бо­же все­мо­гу­щий, по­мог­ший ра­бе Тво­ей Фав­сте во всех пре­тер­пе­ва­е­мых ею му­ках, и по­ка­зав­ший очам мо­им чу­де­са Твои, из­бавь ме­ня сми­рен­но­го от се­го лю­то­го и же­сто­ко­го епар­ха, ибо я воз­лю­бил Те­бя, Гос­по­ди, ра­ди мно­гих и ве­ли­ких чу­дес Тво­их.

То­гда епарх при­ка­зал жечь бо­ка свя­то­го му­че­ни­ка го­ря­щи­ми све­ча­ми; бу­дучи так опа­ля­ем, свя­той стра­да­лец про­сил Фав­сту, здесь же сто­яв­шую и смот­рев­шую на его стра­да­ния, дабы она по­мо­ли­лась за него Гос­по­ду.

Свя­тая, ми­ло­сер­дуя о нем, ста­ла так мо­лить­ся:

— Гос­по­ди Бо­же мой, яви бла­го­дать Твою и по­слу­шай ме­ня ра­бу Свою: при­и­ми Еви­ла­сия в огра­ду сло­вес­но­го ста­да Тво­е­го и вчи­ни его в чис­ло пра­вед­ных Тво­их, ибо Ты бла­го­сло­вен во ве­ки, аминь.

То­гда епарх по­ве­лел и свя­тую Фав­сту пре­дать сво­е­му непра­вед­но­му су­ду, за то, что она убе­ди­ла Еви­ла­сия стать хри­сти­а­ни­ном.

— Нече­сти­вая жен­щи­на, — ска­зал ей Мак­сим, — как ты дерз­ну­ла на­ше­го слав­но­го жре­ца Еви­ла­сия от­торг­нуть от ве­ли­ких бо­гов и об­ра­тить к сво­е­му Бо­гу?

Свя­тая Фав­ста от­ве­ча­ла:

— Я упо­ваю на бла­го­го и пре­ми­ло­сти­во­го Бо­га мо­е­го, при­звав­ше­го Еви­ла­сия, быть сы­ном све­та, что Он и те­бя при­зо­вет к по­кло­не­нию и по­зна­нию Се­бя.

— Фав­ста, — воз­ра­зил епарх, — не счи­тай ме­ня столь же безум­ным, как и по­слу­шав­ший­ся те­бя Еви­ла­сий.

И тот­час же по­ве­лел свя­зать ее и вко­ло­тить в но­ги ее же­лез­ные гвоз­ди.

Ко­гда слу­ги со ста­ра­ни­ем ис­пол­ня­ли это при­ка­за­ние, свя­тая со­вер­шен­но не ощу­ща­ла бо­ли. Епарх Мак­сим, ви­дя, что свя­тая Фав­ста да­же не об­ра­ща­ет вни­ма­ния на эти ра­ны, при­звал от­ряд во­и­нов и ска­зал им, что ес­ли кто мо­жет, тот пусть най­дет для нее еще боль­шее и же­сто­чай­шее му­че­ние.

То­гда один из во­и­нов, по име­ни Клав­дий, ска­зал:

— Гос­по­дин мой, ес­ли твоя свет­лость хо­чет ско­ро умерт­вить ее, то пусть бу­дет от­да­на она на съе­де­ние зве­рям.

Епарх тот­час же по­ве­лел ис­пол­нить это, и свя­тую на­гою по­ве­ли на то ме­сто, где обык­но­вен­но от­да­ва­ли хри­сти­ан на съе­де­ние зве­рям.

Здесь вы­пу­сти­ли на нее льви­цу, но льви­ца, ти­хо по­дой­дя, пре­кло­ни­ла го­ло­ву пе­ред свя­той. По­том вы­пус­ка­ли на свя­тую Фав­сту мно­го и дру­гих зве­рей, но все они, при­пад­ши к но­гам ее, пре­кло­ня­лись пред ней.

Епарх, ви­дя это, очень удив­лял­ся, и по­ве­лел ее ско­ван­ною по но­гам и пе­ре­вя­зан­ною ве­рев­кою вла­чить по зем­ле. Ко­гда свя­тая на­гою бы­ла так вла­чи­ма, то возо­пи­ла ко Гос­по­ду:

— Гос­по­ди Иису­се Хри­сте, по­крой Твое со­зда­ние, дабы гла­за бес­стыд­ных и нече­сти­вых не ви­да­ли на­го­ты те­ла неве­сты Тво­ей.

И тот­час же об­ла­ко, со­шед­шее свы­ше, по­кры­ло свя­тую, как бы пре­крас­ною одеж­дою.

По­сле это­го опять один из во­и­нов, по име­ни Ев­се­вий, ска­зал епар­ху Мак­си­му:

— Ес­ли поз­во­лит свет­лость твоя, от­дай ее во власть мне.

Епарх на это от­ве­тил:

— Возь­ми ее и, как мо­жешь и хо­чешь, му­чай ее.

Во­ин, схва­тив свя­тую му­че­ни­цу, по­вел ее к куз­не­цу и, при­ка­зав ему сде­лать мно­же­ство длин­ных же­лез­ных гвоз­дей, ве­лел вби­вать их в го­ло­ву ее, в лоб, гла­за, в пер­си, го­ле­ни, и во всё те­ло.

Свя­тая же в это вре­мя так мо­ли­лась:

— Гос­по­ди Иису­се Хри­сте, бла­го­да­рю Те­бя, ибо Ты, Серд­це­ве­дец, сла­ва и ве­нец пра­вед­ных! Спо­до­би ме­ня, сми­рен­ную и недо­стой­ную ра­бу Твою, ид­ти пу­тем, ве­ду­щим к без­мя­теж­но­му у Те­бя при­ста­ни­щу, и Мак­си­ма, епар­ха, при­ве­ди ко свя­той ве­ре и к люб­ви Тво­ей, утвер­ди его в стра­хе Тво­ем и вчи­ни его вме­сте с ис­по­ве­ду­ю­щи­ми Те­бя, Ис­тин­но­го Бо­га, дабы все по­зна­ли, что Ты есть еди­ный Бог, и что Те­бе по­до­ба­ет Бо­же­ствен­ная честь и сла­ва во ве­ки ве­ков. Аминь.

Ев­се­вий же, ви­дя, что юная де­ва, вся изъ­язв­лен­ная гвоз­дя­ми, ис­те­ка­ет кро­вью, и в то же вре­мя не стра­да­ет и да­же как бы не ощу­ща­ет бо­ли, при­ка­зал при­не­сти боль­шой ко­тел, на­пол­нить его смо­лою и се­рою и, раз­жег­ши, бро­сить в него свя­тую Фав­сту вме­сте со свя­тым Еви­ла­си­ем, и раз­ве­сти под кот­лом боль­шой огонь.

Свя­тые му­че­ни­ки, стоя в кот­ле том, как на ме­сте пре­крас­ном и про­хлад­ном, вос­пе­ва­ли и сла­во­сло­ви­ли Бо­га. И тот­час же огонь по­гас, а ко­тел остыл.

То­гда епарх Мак­сим, ви­дя ве­ру и тер­пе­ние свя­тых, ска­зал:

— Бо­же веч­ный, по­мог­ший Еви­ла­сию стать со­участ­ни­ком в стра­да­ни­ях за Те­бя, вме­сте с ра­бою Тво­ею Фав­стою! При­и­ми и ме­ня, ока­ян­но­го и греш­но­го, и при­и­ми ме­ня в об­ще­ние вме­сте с ни­ми дву­мя, чтобы я, худ­ший и мень­ший из них, ис­пол­нил тро­ич­ное чис­ло, во об­раз Пре­свя­той Тро­и­цы. Гос­по­ди Бо­же сил! яви на мне, недо­стой­ном ра­бе Тво­ем, Свою бла­гость, и ско­ро уми­ло­сер­дись на­до мною, дабы чрез ме­ня Ты еще бо­лее про­сла­вил­ся!

Лишь толь­ко он это ска­зал, как раз­верз­лись небе­са и ви­ден был на небе Сын Бо­жий с ли­ка­ми свя­тых Ан­ге­лов и Ар­хан­ге­лов и с со­бо­ром всех свя­тых, си­я­ю­щих как свет. Ви­дя это страш­ное и ужас­ное яв­ле­ние, Мак­сим возо­пил гром­ким го­ло­сом к Бо­гу:

— Гос­по­ди, при­и­ми и ме­ня, как при­нял ра­ба Тво­е­го Еви­ла­сия, и не по­мя­ни без­за­ко­ний мо­их и неправд, но про­сти греш­но­го и недо­стой­но­го ра­ба Тво­е­го, и про­сти ме­ня, как неко­гда раз­бой­ни­ка.

Ска­зав это, он тот­час же под­бе­жал к кот­лу, в ко­то­ром на­хо­ди­лись свя­тые Фав­ста и Еви­ла­сий и, воз­ве­дя очи свои на небо, озна­ме­но­вал се­бя крест­ным зна­ме­ни­ем и ска­зал:

— Во имя От­ца, и Сы­на, и Свя­то­го Ду­ха — и я с ва­ми!

По­сле это­го он со­влёк с се­бя одеж­ду и, сно­ва озна­ме­но­вав все те­ло свое крест­ным зна­ме­ни­ем, бро­сил­ся в ко­тёл.

То­гда свя­тая и бла­жен­ная Фав­ста, ис­пол­нив­шись ве­ли­кой ра­до­сти и ве­се­лия, что Гос­подь услы­шал ее и при­вел Мак­си­ма ко свя­той ве­ре, вос­клик­ну­ла:

— Сла­ва Те­бе, Хри­сте Бо­же, что Ты ни­ко­му не хо­чешь по­гиб­нуть, но всем же­ла­ешь спа­стись и прий­ти в по­зна­ние ис­ти­ны! Вот я по­сре­ди двух Тво­их ра­бов, как ло­за ви­но­град­ная, при­но­ся­щая грозд, и как вервь "втрое скру­чен­ная" (Еккл.4:12), нерас­тор­жи­ма от них, ибо Ты ска­зал: "где двое или трое со­бра­ны во имя Мое, там Я по­сре­ди них" (Мф.18:20). В то вре­мя, как свя­тая это про­из­но­си­ла, слы­шен был го­лос с неба: "При­ди­те ко Мне все труж­да­ю­щи­е­ся" в по­дви­ге "и обре­ме­нен­ные", стра­да­ни­я­ми име­ни Мо­е­го ра­ди, "и Я успо­кою вас" (Мф.11:28) во цар­ствии Мо­ем небес­ном.

Свя­тые, услы­шав сей глас, ис­пол­ни­лись неиз­ре­чен­ной ра­до­сти и, воз­бла­го­да­рив Гос­по­да, пре­да­ли Ему в ми­ре ду­ши свои; это бы­ло в ше­стой день ме­ся­ца фев­ра­ля^[3].

Мо­лит­ва­ми их, Гос­по­ди, про­сти нам на­ши пре­гре­ше­ния и, удо­сто­ив нас ми­ло­сер­дия Тво­е­го, со­де­лай участ­ни­ка­ми жиз­ни веч­ной, ибо Ты бла­го­сло­вен со От­цом и Свя­тым Ду­хом, и пре­п­ро­слав­лен во ве­ки. Аминь.

При­ме­ча­ния

^[1] Ки­зик, — го­род од­но­го из по­лу­ост­ро­вов Про­пон­ти­ды (Мра­мор­но­го мо­ря).

^[2] В это вре­мя Еви­ла­сию бы­ло око­ло 80 лет.

^[3] Скон­ча­лись меж­ду 305–311 г. Стра­да­ние свя­той му­че­ни­цы Фав­сты де­ви­цы и с нею Еви­ла­сия и Мак­си­ма, Па­мять 6 фев­ра­ля