Преподобный Тит был священноинок Киевского Печерского монастыря, известный своим чрезвычайно миролюбивым ко всем отношением. Особенно полюбил Тит миролюбие благодаря следующим обстоятельствам. У преп. Тита был друг черноризец Евагрий, по сану диакон. Все дивились искренней дружбе и любви, существовавшей между ними. Но ненавидящий всякое добро диавол решил посеять между ними семя вражды. В своем замысле он успел: Тит и Евагрий так возненавидели друг друга, что не хотели смотреть один на другого и всячески старались избегать встречи между собою. Когда они вместе служили в церкви, то у них не было согласия даже здесь, при богослужении: если один кадил перед иконою, то другой убегал от каждения; если же один не отходил от образа, то другой проходил мимо, не покадив. Их ненависть была столь сильна, что они имели дерзновение даже причащаться Св. Таин, не примирившись друг с другом, не испросив прощения друг у друга. Братия обители, видя такую их сильную ненависть и понимая, что эта вражда губительна для их спасения, много раз принималась их мирить, но они и слышать об этом не хотели. И вот, по Божьему смотрению, пресвитер Тит серьезно заболел. Думая, что настал час отойти ему в иной мир, Тит начал горько плакать о своем прегрешении и затем послал сказать диакону Евагрию следующее: «Прости меня, брат, ради Господа за то, что я оскорбил тебя гневом своим». Евагрий, однако, не только не простил Тита, но и стал жестоко бранить его. Братия, увидев, что пресвитер Тит уже умирает, решила насильно привести Евагрия к умирающему, чтобы примирить его с ним. Когда Евагрия привели к Титу, то последний упал к ногам своего прежнего врага и сказал со слезами:
– Прости меня, брат!
Но Евагрий отвратился от него и пред всеми произнес такие слова:
– Не хочу примиряться с ним ни в сем веке, ни в будущем.
Сказав эти бесчеловечные слова, Евагрий вырвался из рук братии и туг же упал. Его хотели поднять, но он был уже мертв. Ему не могли ни сложить рук, ни сомкнуть уст, ни закрыть очей; словно он умер уже давно. В то же время преп. Тит встал с постели совершенно здоровым. Когда его спросили, что с ним было за время болезни, он отвечал:
– Во время болезни я, еще одержимый гневом, видел, как Ангелы отступили от меня. Они горько рыдали о гибели моей души, а бесы радовались, что я имею гнев на своего брата. Посему-то я и начал просить вас, чтобы вы пошли и испросили мне у диакона Евагрия прощение. Когда вы привели его ко мне и я поклонился ему, а он отвернулся от меня, то я увидел, что некий немилостивый Ангел пламенным копьем ударил Евагрия, и тот упал бездыханный. Тот же Ангел затем подал мне руку, поднял меня, и я встал совершенно здоров.
Братия, услышавши такой рассказ из уст преп. Тита, в ужасе повторяла слова: «Оставите, и оставится вам, яко всяк гневайся на брата всуе повинен есть суду» (Мф.5:22). Много плакали также иноки о погибшем брате Евагрии. После такого вразумления со стороны Промысла Божия иноки Печерской обители стали блюстись гнева прощая друг другу всякое слово обидное, памятуя слова Ефрема Сирина: «Если кому случится умереть во вражде, то такового ожидает неумолимый суд».
В особенности же сильно подействовал этот печальных случай на самого пресвитера Тита. Видя, как за примирение с братом своим он получил не только прощение греха своего, но и телесное здравие, он более уже не думал гневаться на кого-нибудь, но усвоил себе постоянную любовь к братии. Преп. Тит после этого всегда помнил слова Писания: «Солнце да не зайдет во гневе твоем. Прежде же всех друг ко другу любовь прилежну имейте, зане любовь покрывает множество грехов» (1Пет.4:7-8). Он стяжал себе такое миролюбие, что на нем истинно исполнилось изречение апостола: «Несть царствие Божие пища или питие, но правда и мир» (Рим.14:17). Посему и на небеси преп. Тит сподобился получить успокоение, которое обещал Бог любящим Его и хранящим Его заповеди. Святые мощи его почивают в одной из Киевских пещер. Скончался преп. Тит около 1190 г.
Как "открывается гнев Божий с неба на всякое нечестие" (Рим.1:18), и как нисходит "мир Божий", превосходящий ум (Флп.4:7), охраняющий тело и душу стремящегося к нему человека, всё это видим в житии блаженного Тита. Он был инок Печерского монастыря[1], почтенный саном пресвитера. На подвиги, достойные вечного блаженства, преподобный Тит был наставлен следующим обстоятельством: у него был брат не по плоти, а по духу, черноризец того же монастыря по имени Евагрий, по сану диакон. Великая и нелицемерная любовь соединяла двух иноков, так что все дивились их единодушию и взаимной любви. Но ненавидящий всякое добро диавол, обыкший сеять плевелы среди пшеницы (Мф.13:24-30), и между ними посеял вражду. Гневом и ненавистью он так омрачил их сердца, что они не могли даже взглянуть друг другу в лице, и поэтому всячески старались избегать один другого. Когда один шел в церкви с кадильницей, тогда другой убегал от каждения; если же один не отходил, то другой проходил мимо него, не покадив. В столь греховном мраке они пребывали долгое время, так что, по диавольскому внушению, даже дерзали возносить Божественные дары и причащаться их, не примирившись друг с другом, не испросив прощения друг у друга. Много раз просила их братия примириться, но они и слышать не хотели. Однажды, по Божиему смотрению, случилось преподобному Титу так сильно захворать, что он уже не думал остаться в живых. Тогда он горько стал плакать о своем прегрешении и смиренно послал к диакону Евагрию сказать ему: "Прости меня, брат, ради Господа за то, что я оскорбил тебя гневом своим".
Но тот не только не простил Тита, но стал еще более поносить его и даже проклинать. Однако братия, увидев, что Тит уже умирает, силою привели к нему Евагрия, чтобы он примирился с братом. Увидев его, больной, приподнявшись, упал к ногам Евагрия, говоря со слезами:
– Прости меня, отче, и благослови!
Но немилостивый и бесчеловечный Евагрий отвратился от брата и пред всеми сказал полные ненависти слова:
– Я никогда не хочу примириться с ним: ни в сем веке, ни в будущем!
Сказав сие, он вырвался из рук братий и упал. Иноки хотели поднять его и нашли его мертвым. Они не могли ни сложить ему рук, ни затворить уст, ни закрыть очей – словно он умер давно. В это время блаженный Тит встал совершенно здоровым, как будто бы никогда не болел. Все ужаснулись, видя внезапную кончину одного и быстрое исцеление другого. Они начали спрашивать блаженного пресвитера Тита, чтобы это значило? Блаженный Тит поведал им то, что ему было открыто о сем свыше:
– Во время болезни, – так начал блаженный Тит свой рассказ, – я, еще одержимый гневом, увидел, как Ангелы отступили от меня. Они рыдали о гибели моей души, а бесы радовались, что я имею гнев на своего брата. Посему-то я и начал просить вас, чтобы вы пошли и испросили мне у брата моего прощения. Когда вы привели его ко мне, и я поклонился ему, а он отвернулся от меня, я увидел одного немилостивого Ангела с пламенным копьем, коим он ударил непростившего меня, и тот упал мёртвым. Тот же Ангел подал мне руку, поднял меня, и вот я выздоровел.
Устрашенные рассказом, иноки много плакали об умершем Евагрии. Они погребли его, но не могли сложить ему руки и закрыть глаза и уста. Сами же особенно стали блюстись гнева, прощая друг другу всякое слово обидное, памятуя слова Господни: "всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду" (Мф.5:22). Также и святой Ефрем Сирин сказал: "если кому случится умереть в вражде, то такового ожидает неумолимый суд". И можно было сказать тогда о вразумленной братии: "Велик мир у любящих закон Твой" (Пс.118:165).
Но особенно сам пресвитер Тит, видя, как за примирение с своим братом он получил примирение с Богом и был избавлен от смерти не только телесной, но и душевной, с сего времени даже и не думал гневаться на кого либо, но, отбросив гнев, приобрел постоянную любовь к братии, которая, как корень мира, есть союз совершенства, она исходит от "чистого сердца и доброй совести и нелицемерной веры" (1Тим.1:5), она "долготерпит, милосердствует, любовь не завидует" (1Кор.13:4) содержит в себе все добродетели и особенно: пост, целомудрие, постоянную молитву. Блаженный с сего времени всегда имел в своем сердце слова Писания: "будьте благоразумны и бодрствуйте в молитвах. Более же всего имейте усердную любовь друг ко другу, потому что любовь покрывает множество грехов" (1Пет.4:7-8).
Принося бескровную жертву, пресвитер Тит исполнял и следующее Евангельское слово: "любить ближнего, как самого себя, есть больше всех всесожжений и жертв" (Мк.12:33). Он стяжал себе столь невозмутимый мир, что, пылая чувством совершенной любви, не мог, скорбя, сказать: "Нет целого места в плоти моей от гнева Твоего; нет мира в костях моих от грехов моих" (Пс.37:4). Совершенный мир души сего постника был таков, что на нем истинно исполнилось изречение апостола: "Ибо Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе" (Рим.14:17).
Посему и на небесах блаженный Тит удостоился получить упокоение, стремясь к которому, он после многих трудов и подвигов отошел к Господу. Святое тело его почивает в одной из печерских пещер, полной святых, как дольнее небо, духом же он присутствует на небе, куда вознесен руками явившихся ему Ангелов. Они могли сказать о сем прежде грешнике, потом же достойно покаявшемся праведнике только то, что сказал святой Павел о апостоле Тите: "Бог, утешающий смиренных, утешил нас прибытием Тита" (2Кор.7:6). Мы, также радуясь, можем сказать в ответ сим небесным жителям из того же Писания: мы утешились, видя ваше утешение, и особенно возрадовались радостью Тита, упокоившегося среди вас. Святыми молитвами преподобного Тита да сподобимся и мы, отложив всякий гнев, получить прощение грехов и восприять упокоение временное и вечное от Христа Иисуса Господа нашего, Который есть "Бог любви и мира" (2Кор.13:11). Ему же слава со Отцом и Святым Духом во веки[2]. Аминь.
Примечания
[1] Разумеется Киево-Печерский монастырь, основанный преподобными Антонием в 1073 г. и Феодосием в 1074 г.
[2] Преподобный Тит жил в XII в.