В этом вопросе каждый тезис представляет собою весьма произвольное построение. В самом деле. Человечество становится всё более и более могущественным? Лишь на поверхностный взгляд. Да, развитие техники изменило жизнь людей; летательные аппараты поднялись на космическую высоту; медицина продлевает земное существование; современное вооружение способно уничтожить человечество в два счёта (что, вообще-то, вряд ли может являться поводом для похвальбы). Но на деле это могущество отнюдь не качественное, а всего лишь количественное, относительное. Подует ветер – и где могущество? сотни тысяч людей сдувает в океан, рушатся высокотехнологические сооружения, и никто ничего не может сделать. Успехи медицины? но люди продолжают болеть, мучиться и умирать. Бытовая защищённость? но вот зимой лопаются трубы, отключается электричество и газ – и что делать человеку в удобных городских квартирах за бронированными дверями? только жечь на полу стружки, из которых сделана современная мебель.
Средневековая ограниченность? но это некомпетентное суждение о средневековье. Тогда люди были гораздо мудрее современных, они прекрасно знали и чувствовали духовные законы бытия, согласно которым – если где-то прибудет, то где-то обязательно убудет. Если мы отдаём все свои силы и внимание развитию технических удобств, значит, что-то засушивается в душе, в жизнь впускается бессмысленная суета. Современность с невероятной убедительностью подтверждает эту средневековую истину. Внешнее могущество требует дорогую плату – расшатывание человеческой психики, нарушение экологии; и мы видим, что достижения цивилизации не делают людей счастливее, не наполняют их жизнь смыслом, но ввергают их в стрессы и депрессии. Человечество становится технически всё могущественнее, но параллельно с неизбежностью, очевидной со средневековой точки зрения, но непонятной для современной, мельчает и вырождается. Все великие произведения человеческого гения созданы в до-электрическую эпоху. Средневековая и классическая архитектура, музыка, живопись, литература, Андрей Рублёв, Данте, Шекспир, Рафаэль, Бах, Моцарт, Пушкин – может ли сравниться с ними безликая попсовая современная «культура»? Называть средневековой «ограниченностью» то, что Бог есть центр личной и общественной жизни, – значит, по меньшей мере, стоять на таких философских позициях, в рамках которых слово «Бог» понимается абсолютно неверно.
Теперь человек самостоятелен? Ну это просто смешно. Утром он самостоятелен, а вечером – раз – лопнул маленький сосудик в его голове, и вот он уже лежит без движения, и хорошо, если есть люди, которые могут ухаживать за ним… Человеку не нужен Бог, чтобы самоутвердиться? Но вот самоутвердившийся человек выходит из своего банка, или офиса, или торговой фирмы, за счёт которой он без Бога самоутверждался, и получает пулю в лоб от других людей, которым для их самоутверждения мешало самоутверждение нашего героя, и его в красивом деревянном ящике несут на кладбище, произносят над ним пустые и глупые речи, зарывают в землю… и тут для него с ужасающей, но, увы, запоздалой отчётливостью становится ясным, как нужен ему Бог, и какова цена его самоутверждения без Бога…
Правда, что всё более трудно человеку жить по вере, что Бог и мир становятся всё более и более несовместимыми. Но тем хуже для мира; для христианина по сути не меняется ничего. Какое будущее у религии? Прежде всего, у неё – настоящее, потому что человек не может жить без Бога. То, что большинство людей этого не осознают, не меняет объективного положения вещей. А будущее у христианства – торжествующее; только торжество это не материальное, не технически-могущественное, но духовное. Уже сейчас христиане, как непреложной реальностью, живут этим торжеством.
