Человек становится полноценным членом общества, способным продуктивно для себя и других проявлять в нем жизненную активность, в процессе социализации (от лат. socialis — общественный). Это понятие, разработанное в конце 40-х — начале 50-х годов в исследованиях А. Бандуры, Д. Долларда, Дж. Кольмана, В. Уолтера и др., ныне принято почти всеми научными школами социальной психологии и социологии. Несмотря на существенные различия в интерпретации этого понятия, основные признаки и свойства процесса вхождения индивида в жизнь социума не вызывают споров. Социализация — это усвоение человеком культурного и социального опыта предшествующих поколений, в котором постепенно скристаллизовались духовные, этические и эстетические ценности, социальные нормы, образцы поведения, обычаи, традиции. Следовательно, социализация — овладение всем тем, без чего общество как живой социальный организм существовать не может.
Перед родителями и воспитателями встает жизненно важный вопрос: что является источником подлинной социализации — религия и традиционная культура или средства массовой информации — генераторы и распространители массовой культуры? Ценностные различия между ними настолько велики, что должен быть сделан бескомпромиссный выбор. Это не «фанатизм», ни «технофобия», не «уход от жизни», а ответственность за духовное и телесное здоровье своих детей.
Человек высокой духовной жизни Иосиф Муньос Кортес в беседе с иереем Павлом Ивашевичем в Монреале 11/24 ноября 1992 года сказал: «Меня также критикуют за то, что я не хочу участвовать в телевизионных передачах с иконой, а ведь телевизор — это диавольская вещь, которая меняет христианскую культуру на наших глазах». Меньше чем за год до своей мученической смерти на вопрос «Каковы, на Ваш взгляд, самые опасные явления современности для православных христиан?» он ответил: «В этом веке преобладают три вещи: деньги, плотская похоть и зрительные развлечения. Мы, православные христиане, должны остерегаться всего этого. Ужасно наблюдать, как телевизионный идол промывает мозги человека, и у него меняется мировоззрение. Этот демонский аппарат, приучающий нас к греху, не показывает гибельность результата» (Иверская Монреальская чудотворная мироточивая икона Божией Матери. М., 1998. С. 30–31).
Первым и важнейшим средством социализации является язык. Он составляет фундамент этого процесса. Вне языка невозможно войти в сокровищницу культуры и приобрести социальный опыт. Язык нашего общества не только дифференцирован, но и поляризован. Можно говорить уже о двух языках современного общества. С одной стороны, язык многовековой русской словесности (Н.М. Карамзина, А.С. Пушкина, В.А. Жуковского, Б.Л. Пастернака, И.С. Шмелева и др.). С другой — вульгаризированный язык большей части нашего общества, повседневная жизнь которой неотделима от телевидения, радио и газет. Профессор, доктор филологических наук Елена Галимова в выступлении на XI Всемирном Русском Народном Соборе говорила: «Что же происходит с душой русского народа сейчас? Сегодняшнее нравственное состояние нашего общества с беспощадной точностью отражается в разговорном языке. Открываю толковый словарь, зафиксировавший языковые изменения конца ХХ века. Чем же обогатился наш язык в последние десятилетия? И обогатился ли? Новых слов много, но какие это слова? Бабки (в значении деньги), байк (мотоцикл), баксы и грины, башлять, бодипирсинг, бой-френд, виповский, гей-клуб, дампинг, имиджмейкер, китчмен, клипмейкер, ксивник, лэйбл, медиа-баинг, наркодоллары, ништяк, пиарить, пофигист, прикид, рейв-тусовка, рэппер, секс-шоп, секс-идол, секс-тренинг, секьюрити, татуаж, тетеха, тинэйджер, транссексуал, тусоваться, хавальник, шейпинг — и далее в том же духе… Следовало бы говорить о тотальной жаргонизации, ибо именно жаргон правит сегодня свой мерзкий бал в речи большинства представителей всех слоев общества. Происходит стремительная жаргонизация и русской литературной речи, жаргонизмы все расширяют свое присутствие в языковом пространстве… Сегодня студенты и школьники (а также политики, общественные деятели, бизнесмены, «поп-звезды», шоумены и «модные» писатели) изъясняются преимущественно с помощью «блатной» лексики. Современный жаргон, мутными потоками заливающий языковое пространство России, испытывает сильнейшее воздействие воровского арго и несет «идеологию» бездуховности, индивидуализма и потребительства». Этот изуродованный язык еще не предел нашего бедствия. Телевидением и другими средствами массовой информации давно уже «узаконено» сквернословие.
Самая влиятельная американская организация по защите детей от секса и насилия на телевизионном экран «Родительский совет по телевидению» (РСТВ) провел исследование. С 20 по 27 марта 2004 года были проанализированы 171 час передач по каналу MTV. Опубликованный отчет называется «MTV заражает детей сексом, наркотиками и алкоголем». В отчете сказано: MTV смотрят 73 % мальчиков и 78 % девочек в возрасте от 12 до 19 лет. Молодежь России смотрит практически те же телепрограммы. По данным опросов, телеканал MTV является одним из самых популярных зрелищ у современных подростков и молодежи в возрасте от 15 до 25 лет. Исследователи только в одном часе музыкальных клипов отметили 32 случая употребления нецензурной речи. В анкете, разосланной в 2006 году председателем правления Союза писателей России, членом Общественной палаты РФ В.Н. Ганичевым, присутствует вопрос: «Почему сквернословие, похабщина внедряются в ТВ, СМИ как норма русского языка?» К сожалению, родители не задумываются над подобными вопросами настолько серьезно, чтобы сделать выводы и убрать из дома все то, что травмирует душу ребенка, мешает приобщить его к великому сокровищу нашего народа, каким является настоящий русский язык.
С речевой социализации начинается формирование мировоззрения ребенка. Немецкий ученый Вильгельм фон Гумбольдт (1767–1835) сделал выдающееся наблюдение — язык является носителем духовных начал народа: «Язык есть орган внутреннего бытия, даже само это бытие, насколько оно шаг за шагом добивается внутренней ясности и внешнего воплощения. Он всеми тончайшими нитями своих корней сросся поэтому с силой национального духа, и чем сильнее воздействие духа на язык, тем закономерней и богаче развитие последнего. Во всем своем стройном сплетении он есть лишь продукт языкового сознания нации, и поэтому на главные вопросы о началах и внутренней жизни языка — а ведь именно тут мы подходим к истокам важнейших языковых различий — вообще нельзя должным образом ответить, не поднявшись до точки зрения духовной силы и национальной самобытности» (фон Гумбольт В. О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества. 1830–1835).
Современный литературный русский язык формировался и обогащался на протяжении целого тысячелетия. Он органично соединил все ценное и непреходящее, что было творчески наработано на протяжении многих веков. Фундамент современной литературной письменности составляет язык церковно-славянский. Это язык канонической Библии, молитвы и проповеди. А.С. Пушкин писал: «Как материал словесности язык славяно-русский имеет неоспоримое превосходство пред всеми европейскими: судьба его была чрезвычайно счастлива. В XI веке древний греческий язык открыл ему свой лексикон, сокровищницу гармонии, даровал ему законы обдуманной своей грамматики, свои прекрасные обороты, величественное течение речи, усыновил его, избавя таким образом от медленных усовершенствований времени. Сам по себе уже звучный и выразительный, отселе заемлет он гибкость и правильность. Простонародное наречие необходимо должно было отделиться от книжного, но впоследствии они сблизились, и такова стихия, данная нам для сообщения своих мыслей» (О предисловии г-на Лемонте к переводу басен И.А. Крылова. — Пушкин А.С. Полное собрание сочинений. Т. 7. Л., 1978. С. 20.).
Наш великий поэт не только высоко ценил язык, созданный святыми равноапостольными братьями Кириллом и Мефодием, но опирался на духовные богатства этого языка: «Вы читали в первой книге «Московского вестника» отрывок из
