Если мы молимся в сотовариществе с другими, то достаточно для нас умом лишь и сердцем являть пред Богом внутренние движения души, не принимать печального, плаксивого лица и никаких не делать знаков телом, которые бы показывали, что у нас на душе, чтобы иные не стали нас почитать, а иные, может быть, и подсмеиваться над нами, — через то подвергаемся искушению, смущению в себе и озлоблению на других. Но когда мы одни, и не видят нас другие, чтобы осмеять нас, то можем и лицо принять молящегося, и голос печальный, и слезы проливать, руки воздевать горе, класть земные поклоны.
