Человеку невозможно, а Богу все возможно, но, впрочем, зависит от человека, до какой-то степени: то есть будут ли подданные у монарха? Ведь монархия что предполагает? Что будет такая, достаточно значительная часть народа, которая свою волю – политическую, отчасти экономические права, права человека, – добровольно пожелает ограничить, себя стеснить ради доверия воли, уму, сердцу душе православного монарха. Вот когда будет большая часть народа таковой, тогда будет и православная монархия.
